И ведь почему сиамские?.. На самом деле «однояйцевых близнецов, не разделившихся в эмбриональном периоде развития, обладающих общими частями тела и органами» (как их определяет Википедия), могли бы называть китайскими. Не зря же самое раннее рукописное упоминания о них содержится в летописи Хоу Ханьшу, датированной началом прошлого тысячелетия.
Если верить историкам, такие братья и сестры появлялись на свет во все времена и по всему миру — от древней Армении и Ирана до средневековой Англии и ренессансной Италии. В общем, задолго до рождения в 19 веке в королевстве Сиам неких Чанга и Энга Банкеров, закрепивших за данным явлением название, которое мы сегодня используем. И все почему? Потому что именно эта пара стала самой, если можно так выразиться, раскрученной в мире.
В эпоху до ТВ и соцсетей массовые охваты и «лайки» публики зарабатывались тяжелым трудом в цирках, где и провели пол своей жизни Чанги, суперзвезды легендарной труппы Барнума.
Собственно, почти все их предшественники, за редким исключением, становились селебрити — и чаще всего не по своей воле. Простой народ всегда любил пощекотать себе нервы и с куда большим энтузиазмом ходил не в галереи, театры или на природу, а в цирки — посмотреть на «двухголовых лошадей», «бородатых женщин», «неделимых братьев». Или сестер.
И тут пора вернуться к главным героиням нашего материала — Розе и Жозефе Блажек.
Эти девочки появились на свет в 1878 году небогатой крестьянской семье Блажеков в крошечном селе, затерянном в Богемских лесах. Разумеется, появление на свет сросшихся в районе крестца девочек моментально стало притчей во языцех. Шептались, что все это — вина матери, которая, будучи на сносях, якобы с неподобающим любопытством разглядывала юродивых и калек. А делать этого беременной ох как не рекомендуется…
Сама несчастная 22-летняя женщина (которая двумя годами ранее родила абсолютно здоровую дочку) была напугана больше всех. Девочки были вроде бы обычными, но нижняя часть их туловищ представляла собой одно целое — по крайней мере, на первый взгляд. Новорожденных тут же отнесли местной ведунье, которая сразу заподозрила, уж не с кознями ли дьявола приходится иметь дело.
Матери Розы и Жозефы был дан совет — в течение 8 дней не кормить новорожденных.
Каким-то чудом они выжили, и этот факт был расценен как знак свыше. Та же ведунья постановила, что дети особенные и нуждаются в повышенной заботе. На том и разошлись.
Две из ларца
Роза и Жозефа — ну чем не имена сказочных принцесс? По законам жанра они должны были расти полными противоположностями как внешне, так и по характеру. В жизни все почти так и было — за исключением того, что все сиамские близнецы как две капли воды похожи друг на друга.
В остальном у них был абсолютно разные темпераменты. Роза была заводилой и непоседой. А вот Жозефа — всегда в тени, застенчивая и меланхоличная. Однако между собой у девочек с рождения было полное взаимопонимание. Друг друга они не обижали, а обожали.
Чешские профессора медицины постоянно их осматривали и посвящали им медицинские труды, в которых, кстати, в ту пору сиамских близнецов официально называли «монстрами»…
В результате обследований было установлено, что девочки развиваются в полном соответствии с возрастом. Также доктора обращали внимание, что, пока одна бодрствовала, другая вполне спокойно могла дремать. Что у каждой были свои пищевые пристрастия. Что голод и жажду они испытывали и утоляли независимо друг от друга. Что их сердцебиение и пульс не совпадали. Что они даже ходили по очереди! То есть одна могла нести другую, от которой только и требовалось — слегка перебирать ногами.
Отмечалось, что иногда сестры использовали при передвижении три ноги — особенно когда спускались или поднимались по лестницам.
Местные врачи настоятельно рекомендовали родителям как можно скорее собрать средства и показать Розу и Жозефу серьезным специалистам — например, в Париже. Туда семья и отправилась в 1891 году. Сестрам пошел 14-й год.
Тщательно исследовав Розу и Жозефу, французские светила постановили, что разделить девочек решительно невозможно. Сросшимися у них были позвонки от груди до копчика и область малого таза. У каждой было свое сердце и легкие, однако желудок был одним на двоих, а с ним и наружные половые органы. Зато мочевой пузырь и матка, если верить сохранившимся жизнеописаниям близнецов, у каждой имелись свои…
Парижская гастроль
Слухи о необычных гостьях столицы разносились по Парижу, как пожар в сухом лесу. Тогда и было принято решение, что девочек пора показать достопочтенной публике. Какая-никакая подготовка уже имелась. С ранних лет родители вывозили Розу с Жозефой на сельские ярмарки — семья нуждалась в средствах, а денег для малышек сердобольные крестьяне не жалели.
Одно умение, которого было достаточно для большой сцены конца 19 века, сестры Блажек освоили еще на родине: они обожали танцевать. Причем их коронным номером были парные танцы. Девушки с легкостью вальсировали с партнерами, могли исполнить и прочие популярные в ту пору танцы. Этому не мешала ни их физиологическая специфика, ни тот факт, что у Жозефы правая нога была ощутимо короче левой.
Где танцы, там и музыка. Сестры с удовольствием обучались игре на инструментах — не только на фортепиано, но и на скрипке, арфе и ксилофоне. Современники отмечали, что у них был прекрасный слух и явные способности. Во всяком случае, требовательных парижских зрителей очаровать им удалось.
В столице Франции у Розы и Жозефы появился свой менеджер, а также постоянная площадка для выступлений — маленький театр, куда любопытные парижане валили толпами. Способствовали тому не только рассказы очевидцев о заезжих сероглазых блондинках, но и широкомасштабная рекламная кампания. Сестрам Блажек то и дело устраивали фотосессии, на которых они позировали в нарядах разной степени откровенности. В том числе и в «голых» трико.
Двумя годами позже они отправились из Парижа в Нью-Йорк на Всемирную выставку 1893 года. Там также ждал успех, но гораздо более умеренный, чем в Европе, куда они вскоре и вернулись. Намечался большой гастрольный тур.
Без каникул и отдыха подраставшие близнецы колесили по европейским странам, снова и снова демонстрируя публике свои танцевально-музыкальные умения. В какой-то момент их шоу стали приедаться. Да и сами девушки уже начинали показывать характер… В том числе, и друг другу.
Что могло стать причиной ссор между с рождения дружными сестрами? Разумеется, мужчины.
Роза, которая всегда была на полшага впереди, более активная, решительная и смелая, начала проявлять интерес к противоположному полу. Что скромница Жозефа осуждала — и уже не тихо про себя, а вслух в лицо сестре. Но сердцу-то не прикажешь, особенно когда у каждой оно свое и бьется не в такт сестринскому.
Ищите мужчину
Как только девушки созрели, пресса, охочая до горячих подробностей, изображала их чуть ли не куртизанками, меняющих мужчин пачками. Никто особо не был против, ведь долгое время этот штрих к портрету только поднимал продажи билетов. Однако в какой-то момент и этого оказалось мало. Тут и прогремела новость, которую не ждали:
Роза Блажек в положении!
Дело было в 1909 году, когда сестрам исполнился 31 год. В прессе, разумеется, писали, что сколько веревочке не виться… Однако сама будущая мать впервые отреагировала на домыслы и заявила, что состояла в интимных отношениях всего лишь раз — и по большой любви.
«А как же Жозефа?!» — этот вопрос волновал, пожалуй, всю Европу. По данным обладавших недюжинной фантазией газетчиков, вторая сестра была специально усыплена, чтобы не мешать любовникам, между прочим, не связанным брачными узами, осуществлять свои греховные порывы.
Тем временем некоторые знакомые с ситуацией люди, не пытаясь привлечь к себе внимание, с уверенностью утверждали, что отцом ребенка являлся менеджер сестер, который отчего-то отменил все их выступления на несколько лет, выплатив девушкам за молчание и уход в тень внушительную сумму.
Как бы то ни было, роды проходили в Праге в апреле 1910 года в обстановке повышенной секретности. И принимали их, учитывая специфику близнецов, не квалифицированные специалисты, а медсестры. То ли дело было в том, что происходило все ночью и когда в госпиталь прибыл из дома врач, малыш уже появился на свет.
Это был здоровый, хорошенький мальчик.
У двух нянек
Сына Роза назвала Францем — по ее словам, в честь его отца, некоего Франца Дворака, военного, которого никто и не видел. Молоко при этом появилось у обеих сестер, что давало возможность выкармливать малыша вдвоем, а позже, через три года, вернуться на сцену с представлением «Две матери одного сына». Маленький Франц, или Францль, как звали его близкие, стал третьим участником шоу.
Популярность удалось вернуть быстро. После паузы, да еще и в свете произошедших событий, интерес к необычным сестрам, растившим одного ребенка на двоих, снова был повышенный. Да и Жозефа, ранее столь критично настроенная по отношению к романтичным порывам сестры, как будто смягчилась и поменялась сама. У нее появился ухажер.
С точки зрения замужества ситуация у сестер была абсолютно бесперспективная. Браки «монстров», а именно так, напомним, назывались в ту пору сиамские близнецы, с юридической точки зрения считались двоеженством. При этом Роза до конца жизни представлялась по фамилии Дворак и называла себя вдовой, утверждая, что ее супруг скончался на поле брани в 1917 году, воюя на стороне Германии.
Что касается Жозефы, которая была даже помолвлена со своим избранником, небеса их союз так и не одобрили. Жених скоропостижно скончался от аппендицита, когда влюбленные еще толком не начали планировать свадьбу.
Обкатав свое новое шоу по Европе, сестры Дворак-Блажек вознамерились повторно штурмовать Америку, к чему долго готовились. Вместо того, чтобы гастролировать со своей программой, они решили стать частью какого-нибудь популярного водевиль-шоу. В 1921 году, когда Францлю исполнилось 11 лет, они отправились в Чикаго, рассчитывая на поддержку тамошней обширной чешской диаспоры.
«Американской мечте», увы, не суждено было сбыться.
Пока смерть не разлучит
Спустя пару месяцев после прибытия в Страну больших возможностей слегла с сильнейшим гриппом Роза. Что поразительно, сестры редко болели синхронно и те же простуды могла переносить лишь одна из них. Однако через некоторое время, когда Роза пошла на поправку, Жозефа начала жаловаться на сильные боли в животе, и обе снова оказались в госпитале. На этот раз врачи не могли поставить диагноз и назначить необходимое лечение. Жозефе становилось все хуже, она впала в кому.
Тут и встал ребром вопрос о разделении женщин, а на сцене, то есть в больничной палате, появился некий Франк, назвавший себя родным братом близнецов. Именно он заявлял, что сестер надо оперировать, чтобы попытаться спасти хотя бы Розу.
Резоны Франка для многих были очевидны. В случае смерти обеих сестер все их состояние унаследовал бы «сын двух матерей» Франц. Если бы умерла только одна — да еще и та, которая технически не являлась матерью мальчика, у «брата» появлялись шансы на ее наследство. Многим казалось, что оно у сестер, выступавших уже не первое десятилетие, баснословное.
Очевидцы, которые утверждали, что присутствовали в госпитале, когда в кому впала Жозефа, говорили прямо противоположные вещи. Одни вспоминали, что Роза умоляла спасти ее, другие, напротив, заявляли, что сестра совершенно четко озвучила желание уйти вместе с умирающей. Так оно в итоге и случилось:
Роза пережила Жозефу ровно на 12 минут, смерть обеих была зафиксирована 30 марта 1922 года.
Франк еще какое-то время не сдавался, потребовав, чтобы было проведено вскрытие женщин и определена настоящая мать их сына. Тела были тщательно исследованы, в процессе чего был подтвержден тот факт, что разделять близнецов было невозможно, а матерью Франца действительно являлась Роза.
Еще одна сенсация, которая выяснилась уже после смерти сестер, состояла в том, что вместо сотен тысяч долларов, которые им приписывали, на двоих у них было порядка четырехсот. Следы маленького Франца как-то быстро затерялись, исчез и «брат Франк». Хоронили Розу и Жозефу участливые к их судьбе люди на чешском Богемском кладбище Чикаго.
