Каждый раз, когда в СМИ появляются материалы, посвященные личной жизни известных своей жестокостью убийц, ужасаешься дважды. Первый — когда вспоминаешь, за что именно они получили срок. Второй — когда становится понятно, что на свете есть женщины, которым такие мужчины нравятся. Стар, юная красавица, потерявшая голову от самого страшного маньяка 20 века Чарльза Мэнсона, уверяет в интервью, что уйдет из жизни вслед за своим возлюбленным.
Хочется верить, что подобное возможно только за рубежом, но вот с экранов на нас смотрит жена пологовского душегуба Елена Ткач. Молодая мама, родившая убийце дочь, заявляет, что согласилась на съемки только потому, что хочет предупредить потенциальных соперниц, чтобы они держались подальше от ее мужа… Похоже, у этого явления нет географических границ. Но что толкает женщин в объятия преступников? Несмотря на интерес общественности к этой непростой теме, какие-то масштабные научные исследования пока не проводились. Но нам все же удалось выявить ряд закономерностей.
«Чаще всего с заключенными общаются женщины, у которых в реальной жизни не складывается личная жизнь. Чтобы построить отношения, нужны усилия, нужно уделять человеку время и внимание, заключенный же ничего не требует, а только обещает подарить счастливую жизнь. Это и импонирует инфантильным и романтичным особам. Это вопрос больше интеллекта, чем характера», — рассказывает психолог Ольга Юрковская о явлении в целом. Однако если мы говорим о тех, кто готов выйти замуж за маньяка, то невозможно проигнорировать наличие у них психотравмы.
И западные эксперты, и их российские коллеги — психологи и сексологи, к которым мы обратились за консультацией, солидарны в одном: у этих женщин наверняка имеется травматический опыт. Психологические портреты возлюбленных маньяков и психопатов (независимо от профессии — среди них есть и работницы ресторана быстрого питания, и адвокаты) и их мотивы довольно похожи.
Эти женщины либо считают, что «сами виноваты», став однажды жертвой, а потому хотят быть ближе к преступнику, чтобы разобраться в собственных чувствах, либо пытаются поднять собственную самооценку за счет известности (пусть и полученной за счет преступлений) своего возлюбленного, либо мечтают о том, что только они будут решать, как строить отношения.
Любят, как умеют
С одной стороны, женщина, ставшая жертвой насилия (в том числе и эмоционального) в детстве, может подсознательно начать искать такого «мужчину, которого сможет контролировать сама, и выбрать того, что никогда не сможет причинить ей боль», уверена Шейла Айзенберг, автор книги Women who love men who kill («Женщины, которые любят мужчин, которые убивают», — прим.Woman.ru). Согласитесь, заключенный, отбывающий пожизненное заключение, идеально подходит под это описание.
С другой стороны, не стоит забывать и о том, что «психотравмы, полученные в отношениях с родителями или предыдущим партнером, в которых женщина находилась на позиции «жертвы», чаще всего превращаются в устойчивую модель поведения, которую называют паттерном», — поясняет механизм возникновения сексуального влечения к агрессору психолог, сексолог и эксперт сети «Тренинг-центр СЕКС.РФ» Наталья Романовская.
«Такой паттерн всегда так или иначе связан с попыткой человека вернуться в привычную для себя обстановку. Например, если девушка страдала от давления со стороны отца, то она, скорее всего, подсознательно будет искать мужа с похожим набором качеств, просто потому что не знает другой модели взаимодействия с мужчинами», — предупреждает нас эксперт.
«Со временем жертва начинает испытывать неосознанное желание «переиграть» привычный сценарий и построить с «агрессором» другие отношения. Ей кажется, что если она будет для него напарницей и союзницей, то перестанет быть объектом негатива», — считает сексолог.
Подобное поведение легко узнать по фразам-маркерам «Я его изменю», «Я его контролирую», «Со мной он перестанет быть таким». Иногда к нему прилагается попытка подтвердить свою исключительность – «Со мной он такого никогда не сделает.
Многие, кстати, вообще не признают, что их суженый оказался за решеткой не зря, и свято верят в невиновность преступников, считая, что следствие ошиблось. Давайте разберемся, почему.
Поиск альфа-самца, или «синдром Красной шапочки»
«Агрессивный мужчина в глазах женщины с низкой защищенностью — самый опасный зверь в городских джунглях. Если никого страшнее нет, то близость к нему дарит ей ложное ощущение безопасности», — рассуждает Наталья Романовская. «Посмотрите на жену пологовского маньяка! Она восхищается мужем, потому что видит в его поступках — изнасилованиях и убийствах — проявление силы и власти», — развивает мысль коллеги семейный психолог Светлана Бояринова.
Известный немецкий психиатр Борвин Банделов называет это явление «синдромом Красной шапочки». По его мнению, женщину, влюбившуюся в убийцу и насильника, манит его животное начало, его темная сторона.
«Считайте, что мы имеем дело со своеобразной промывкой мозгов, — предлагает автор книги «Wer hat Angst vorm boesen Mann? Warum uns Taeter faszinieren» («Кто боится злодея? Почему нас очаровывают преступники», — прим.Woman.ru). — В результате нее злодеяния и убийства, совершенные мужчиной, блекнут, отходят на второй план. Зато на первый выходят инстинкты — когда все мысли только о сексе и еде. Если такое переключение произошло, то способность женщины критически оценивать ситуацию стремится к нулю».
Нехватка адреналина в обычной жизни
Порой женщине, которая ищет (и находит) свою любовь по ту сторону тюремной решетки, не хватает в жизни экшена и драмы, чтобы раскрасить серые будни, и адреналина. Так считает и Шейла Айзенберг, во время сбора материала для своей книги опросившая жен убийц и психиатров, и наш эксперт, психолог Наталья Романовская. «Речь не о прыжках с парашютом или скалолазании, а об опрометчивых поступках, например, прогулках по парку, в котором орудует грабитель или насильник. Для такой женщины отношения с маньяком — своеобразные эмоциональные качели, которые дают ей возможность чувствовать жизнь в полную силу. Конечно, это тоже результат какого-то травматичного опыта»,— подытоживает Наталья.
