По статистике, менее 1% жителей нашей планеты рождается с не совсем понятными половыми признаками. Я — одна из них. При рождении у меня были и мужские, и женские половые органы. Научное название этого парадокса — интерсексуальность или, как все мы слышали еще на уроках биологии, гермафродитизм.
Во времена моего рождения (1996 год) в нашей местной больнице неподалеку от Иркутска не было даже аппарата для проведения беременным женщинам УЗИ.
Поэтому можно только представить, в каком шоке пребывали врачи и мои родители, когда я появилась на свет.
Судя по информации в Сети, обычно в таких случаях сразу после рождения ребенка специалисты проводят операцию по удалению одного из половых начал. Моим родителями тоже предложили выбрать, кого они хотят больше — мальчика или девочку, сразу, однако, предупредив, что безопаснее будет сделать из меня сына.
Что ж — сын, так сын. Родители пошли на поводу у медиков и возражать не стали.
Никто не предполагал, что со мной возникнут все эти проблемы, ведь во мне есть и мужское, а значит, я смогу стать обычным мальчиком.
Вскоре после рождения мне вырезали матку, яичники и зашили влагалище. На память о случившемся на моем теле остались шрамы, истинную природу которых родители долгие годы от меня скрывали.
Чужой среди своих
Воспитывали меня как обычного мальчика, сталкиваясь со множеством проблем. С малых лет я чувствовала себя не в своей тарелке. Я была слишком тихой, совершенно не интересовалась мальчишескими играми и не могла найти друзей среди местных ребят. Зато, знали бы вы, как меня манил «женский» мир — куклы, платья, «дочки-матери». Спортивные секции, куда меня старательно запихивали, вызывали только отвращение.
Я искренне не понимала, почему от меня ждут тех или иных эмоций или поступков. Мне было настолько некомфортно в мужской среде, что за 9 лет школы я ни разу не зашла в школьный туалет для мальчиков!
Я говорю вполне серьезно: для меня переступить через порог было все равно, что переступить через себя.
Я росла — росла и моя непримиримость с реальностью. Я протестовала против всего и сразу — против мужской одежды, которую, исходя из стандартов, мне нужно было носить, против родителей, которые делали вид, что не понимают моих страданий, и против одноклассников, которые пытались посильнее уколоть из-за моей на них непохожести.
В какой-то момент мне стало настолько невыносимо, что я сбежала из дома — благо, на тот момент я встретила молодого человека, с которым мы потом около пяти лет прожили вместе как однополая пара.
Время перемен
В 16 лет я всерьез задумалась о том, что не смогу продолжить жить в мужском обличье. Тогда меня, как и всех моих одноклассников, призвали в военкомат. Я стала позиционировать себя трансгендером (человеком другого пола — прим. Woman.ru) и наобум, без показаний (думаю, местные врачи меня бы не поняли) принимать женские гормоны. На моем лице пропала растительность, а тело потихоньку стало меняться.
Как вы понимаете, мое появление на медкомиссии в военкомате произвело на всех присутствовавших неизгладимое впечатление. Вместо того, чтобы определить меня к той или иной категории призывников или сразу поставить метку «не годен», мне выдали направление к психиатру.
К счастью, мне попались хорошие специалисты — а ведь я рисковала надолго задержаться в стенах лечебницы! Местные врачи без лишних проволочек поставили мне диагноз Ф64.0 (Транссексуализм) и уверили меня, что в целом психически я здорова. Хотя я сама на тот момент так не считала.
Следующий визит, практически два года спустя, я нанесла уже эндокринологу: все же нужно было понять, правильно ли воздействуют на меня гормоны, которые я долгое время принимала.
После сдачи генетического анализа (он называется кариотипирование) врач мне подробно объяснила, что со мной не так.
Тогда я и узнала, что, судя по превалирующему содержанию в моем ДНК Х-хромосом, я женщина. Просто родилась с половой аномалией.
Выбрать верный гендер сразу после рождения ребенка с такими же проблемами, какие были у меня, крайне сложно — тем более в России конца 1990-х. По статистике, врачи и родители часто промахиваются с выбором пола интерсексуала, а человек потом страдает всю жизнь.
Плата за выбор
Как оказалось, из-за того, что меня планомерно превращали в мальчика, еще в детстве мне нередко вводили в организм тестостерон — мужской гормон. Но это не помогало — все же женское начало тихо, но побеждало во мне.
Поэтому я, еще когда считала себя обычным парнем, ужасно страдала от того, что у меня слишком высокий голос, женственная внешность и характер под стать.
Однако бесследно инъекции тестостерона не прошли. Они так сильно повлияли на мое тело, что я до сих пор не могу избавиться от ряда проблем. К примеру, у меня слишком массивное телосложение, потому что под воздействием этого гормона кости тела и лица росли по мужскому типу. А вот рост у меня, в сравнении с родителями, остался небольшим (163 сантиметра), так как тестостерон тормозит этот процесс.
Из-за того, что я выгляжу несколько маскулинно, теперь мне приходится копить на операции, чтобы сделать лицо и тело более женственными.
Кстати, на половую функцию тестостерон никак не повлиял — она у меня всегда отсутствовала. На наличие эрекции и оргазма влияют тестикулы, которых у меня не было с рождения. Да и то, что сейчас у меня имеется между ног, мало похоже на здоровый мужской орган — на нем остались огромные шрамы после той самой операции…
Новая жизнь
Когда я рассказала родителям, что знаю тайну своего рождения, они раскаялись, что так много лет скрывали это от меня. Мама и отец миллион раз попросили прощение за содеянное. Сейчас у нас все хорошо, и они принимают меня как дочь.
Какое-то время я продолжала жить как прежде: считать себя транссексуалом, пить женские гормоны и не делать акцент на том, что на самом деле я — женщина по праву рождения.
Но в начале 2018-го Правительство РФ внесло правки в закон о транссексуалах и официально разрешило менять пол таким людям, как я. Тогда-то я и поняла, что это — мой шанс изменить свою жизнь.
Увы, молодой человек, с которым, как я уже рассказывала, мы были вместе 5 лет, не принял мое решение. Мы и раньше ругались из-за того, что я пью гормоны. Он считал, что мне стоит смириться с тем, что я — мужчина нетрадиционной сексуальной ориентации.
Конечно, мой избранник так говорил не потому, что не принимал мои изменения. Он боялся, что я столкнусь с волной общественного непонимания и просто сойду с ума или покончу жизнь самоубийством. В итоге, мы не смогли смириться с разногласиями и расстались. Наверное, это стало еще одним аргументом «за» мое получение женского паспорта.
Исключительный случай
Сразу после принятия поправки закона, я побежала в психиатрическую больницу, чтобы получить справку о том, что нуждаюсь в смене документов.
Однако оказалось, что мой случай не попадает под рамки законодательства — в нем речь идет о транссексуалах, а не об интерсексуалах.
Психиатр сказал мне, что по всем правилам я смогу оформить заявку на замену паспорта, если только обращусь в специализированную комиссию в Москве. Она единственная в России, где рассматриваются подобные случаи.
Я была в отчаянии. Мало того, что у меня не было возможности лететь в столицу, так еще мне нечем было заплатить за эту комиссию, которая стоила немалых денег.
Находясь в истерическом состоянии, я буквально на коленях умоляла местных специалистов хоть как-нибудь мне помочь.
Так как они были знакомы с моим случаем и все эти годы искренне мне сочувствовали, они решились провести самостоятельную комиссию — без гарантий на то, что чиновники положительно ответят на мое прошение. Я добилась своего — в сентябре 2018-го я официально стала женщиной, взяв себе имя София (о том, как ранее звали нашу героиню, она предпочла умолчать — прим. Woman.ru).
Начало новой жизни
С прошлого года я стала усиленно работать над собой, чтобы быть похожей на девушку. У меня еще не было женского паспорта, но я уже совсем не была похожа на мужчину — постоянно пользовалась косметикой, носила женскую одежду и отращивала волосы.
Из-за этого я не могла устроиться на нормальную работу. Там бы у меня сразу попросили паспорт и сильно удивились тому, как я выгляжу на фото в сравнении с реальностью.
До получения новых документов мне пришлось неофициально работать в местной «пивнушке».
Я усиленно копила на пластику груди и новую одежду — и постоянно мечтала о новой жизни.
Легче не стало
Некоторое время после преображения я продолжала жить в Иркутске и скрывать, кем была раньше. Местные крайне негативно относятся к ЛГБТ-сообществу, поэтому мне — «мужчине, перекраивающем себя в женщину» — вообще было не на что надеяться.
А однажды меня вообще чуть не убили.
Прошлым летом, глубокой ночью, я вышла прогуляться вместе с другом. На пути нам случайно встретился парень, с которым я вместе училась в школе. Несмотря на сильные изменения в моей внешности, он узнал меня. Наверное, стоит сразу оговориться, что он из тех, кого в народе называют «гопниками».
Бывший одноклассник бесцеремонно остановил нас и начал выяснять, зачем я «это с собой сделала», попутно показывая своим спутникам мои старые фото, которые до сих пор можно найти в соцсетях.
Приятель, с кем я гуляла, попытался спасти меня — он тихо шепнул мне, чтобы я убегала, пока он постарается их задержать. План провалился: «полиция нравов» была слишком заинтересована в том, чтобы наказать меня.
Оторваться от преследователей не удалось — я постоянно слышала за спиной их голоса. Тогда я буквально нырнула в гору строительного мусора, мимо которой пробегала, и просидела там несколько часов, слыша, как они ходили вокруг и приговаривали, что мне теперь не жить.
В итоге, когда я все-таки рискнула выбраться из своего убежища и отправиться домой, они меня обнаружили. Мне очень повезло, что в этот момент рядом проезжал патруль — полиция тщательно следит за этой бандой. Вы удивитесь, но эти отморозки не побоялись даже полицейских — они кинулись драться и с ними! К счастью, пока эти парни отвлеклись на разборки с представителями правопорядка, мне удалось сбежать.
Эта жуткая история еще раз убедила меня в том, что мне нужно уехать из родной «глуши».
Жизнь налаживается
Когда я подзаработала денег, то сразу же перебралась в Москву. Мне почти удалось забыть о кошмарах прошлого. К тому же, я встретила свою настоящую любовь.
Мой молодой человек принимает меня такой, какая я есть. Сначала я боялась рассказать ему правду о себе — но, к счастью, он лишен стереотипов, которые сидят в головах у подавляющего большинства людей.
Он принял и тот факт, что я никогда не смогу стать мамой. В будущем мы планируем усыновить ребенка или обратиться к услугам суррогатной матери. Конечно, у меня нет своих яйцеклеток, но я с радостью приму ребенка, который будет являться родным моему возлюбленному.
Сейчас мы копим деньги на мою финальную операцию — вагинопластику. Но провести ее получится, наверное, только годам к 30-ти.
По опыту моих знакомых транссексуалов, сделать подобную операцию так недорого и легко, как это предлагается в России и Таиланде (где из-за проституции смена пола вообще поставлена на поток), — не самый лучший вариант. Я не хочу всю жизнь страдать из-за букета осложнений, как многие мои нынешние знакомые. Я хочу быть здоровой и иметь нормально функционирующий орган, поэтому собираю деньги на хорошую клинику в Европе.
Думаю, у нас с любимым все будет хорошо. Меня всегда окружали добрые и понимающие люди, которые помогали мне стать той, кем я являюсь сегодня. Хотя бы в этом у меня не было проблем. Судя по историям других известных мне интерсексуалов, мне очень повезло так быстро сменить пол и практически обойти стороной многие негативные моменты.
Я открыто рассказываю свою историю для того, чтобы показать, что не стоит пренебрежительно относиться к таким, как я.
Мы — заложники врачебной ошибки, которым сложно найти свое место и среди гетеросексуалов, и среди ЛГБТ-сообщества.
Также я хочу обратиться к молодым мамам, которые (не дай Бог, конечно) столкнулись с подобной проблемой у своих малышей. Не стоит сразу делать операцию по изменению пола из-за боязни общественного мнения — куда правильнее бояться сломать жизнь своему ребенку. К счастью, сейчас существует немало методик, с помощью которых в данной ситуации можно узнать доминирующий пол и, тем самым, не навредить человеку.
