WomanHit.ru поговорил с актером о казусах его профессии, идеальном завтраке и об отношении к семейной жизни
Для звезды сериала «Кухня» это лето выдалось весьма насыщенным. Никита представляет фильм, в котором он сыграл царя Николая I, и поэтому актера можно увидеть на разных фестивалях. WomanHit.ru застал артиста на берегу Азовского моря.
— Вы приехали на курорт, но при этом представляете фильм со своим участием. Как часто вам удается совмещать работу и отдых?
— Чаще всего так и случается. Мой отец — гастролирующий музыкант. Поэтому в нашей семье в крови работать там, где можно отдохнуть. И наоборот: отдыхать, где есть работа. Понятие «отдых ради отдыха» у нас появилось лишь прошлым летом. Сбылась моя мечта: я вывез родителей туда, где сам бывал не раз, — в Прованс, на юг Франции. И с удовольствием провел экскурсию по родным местам кондитера Луи… Следующая мечта — поехать всем вместе в Венецию. Ведь это колыбель всех творческих людей планеты. Именно там просыпается вдохновение. Так вышло, что свой возраст Христа, 33 года, я встретил на съемочной площадке именно в Венеции. На острове Сан-Микеле, у могилы Иосифа Бродского. В прошлом году, принимая участие в полнометражном фильме «Икария», мы прекрасно проводили время на Мальте. Но опять же поездка с семьей на море осложняется тем, что родители живут неподалеку от Юрмалы. Просыпаешься — и через пятнадцать минут уже на побережье. И там тоже хорошо. Одно сплошное счастье.
— Видимо, Москва для вас — город, куда вы приезжаете только по работе?
— В Москве я уже почти двадцать лет. Трудно сейчас представить, что где-то в другом городе я смог бы настолько себя реализовать. В Москве я провожу, безусловно, большую часть времени. Если представить строение тела человека, то Москва для меня — это мозг, Петербург — душа, Прованс — желудок, Венеция — глаза и уши, Рига — ноги, просто потому что там мои корни. Руки еще не найдены, нахожусь в поиске. (Смеется.)
— Смотрю вот на вас — и вижу, что, несмотря на любовь к морскому отдыху, вы весьма белокожий мужчина. Врачи не запрещают загорать?..
— Врачи ничего не запрещают. Загорать я люблю, но не всегда получается из-за работы. Клянусь, когда оказываешься под палящим солнцем, внутри раздается строгий голос какого-нибудь режиссера: «Это немонтажно. Уйди с пляжа!» Уверен, такое бывает у многих актеров. Будет странно, если в одной сцене фильма, которую снимали до твоей поездки к морю, ты будешь светлым, а через секунду экранного времени внезапно покроешься бронзовым загаром. Смонтировать такое невозможно. Поэтому особо не расслабишься.
— Расскажите, в каких кинопроектах вы сейчас работаете?
— На финишной прямой — съемочный процесс фильма «Черновик». В работе находится картина «Эбигейл». Также я очень надеюсь, что скоро появится возможность видеться со своим зрителем на театральной сцене. Именно в театре отклик на твое творчество получаешь мгновенно. В кино, как правило, через год. (Смеется.) Вообще, актерская профессия дает возможность оказываться в удивительных местах. Недавно посчастливилось сниматься в Большом Гатчинском дворце. Радость была в том, что там полным ходом идет реставрация. Можно увидеть «до» и «после». Возможно, придя туда туристом, я не увидел бы всего. А когда дворец — это локация для съемок фильма, то почему бы не пройтись и не впитать в себя магию преображения помпезного исполина… Но вот самый незабываемый случай, пожалуй, был на съемках фильма «Дневной представитель». Мы снимали в Воронцовском дворце, у подножья Ай-Петри. Как-то раз после рабочего дня хранительница музея пригласила нас, актеров, на чай в свой кабинет. «Садитесь на этот диванчик», — сказала она. На что я ей ответил: «Ему же двести лет!» Смотрительница настояла: «Садитесь!» Мы сели, и она сказала: «Ну вот, как раз именно на этом диване сидел Александр Сергеевич Пушкин».
— Не все знают, что в свое время вашей профессией могла стать музыка…
— Одна из главных баек нашей семьи: мне не было и года от роду, мама меня в коляске привезла в легендарный концертный зал «Дзинтари» на концерт ВИА «Эолика», в составе которого играл мой отец. И я впервые увидел его на сцене. Музыканты вышли в стильных костюмах в брюках клеш, издали первый звук… И это произвело на меня такое сильное впечатление, что, пардон, маленький Никита не сдержался. Памперсов тогда еще не было, маме пришлось меня увезти. Уже лет в шесть я вышел с отцом на сцену. На концерте был аншлаг. И мне казалось, что все смотрят на меня, поэтому я очень старался играть на своей маленькой гитаре, которую купили мне родители в «Детском мире». С тех пор музыка всегда со мной рядом, но это скорее хобби.
— А если выдается свободное время, как предпочитаете им распоряжаться?
— В последнее время я заразился подмосковными усадьбами. Середниково, Марфино, Абрамцево, Архангельское, в конце концов. В них какая-то особая магия. В ночные клубы уже не тянет. Меня вдохновляет архитектура. Чудо, когда в стенах из кирпича и досок возникает ощущение прекрасного. Когда носом можно уловить воздух минувших эпох. Это как посмотреть хорошее кино.
— Могу предположить, что после «Кухни» вы увлеклись кулинарией…
— Грех этого не делать, ведь мы пять лет простояли плечом к плечу на съемочной площадке с профессиональными поварами. Они многому нас научили. Сегодня на любой кухне ресторана в любом городе я чувствую себя как дома. Я знаю, где заготовки, где холодильник, где специи, где склад… Я очень люблю готовить и есть морепродукты в любом их проявлении. Еще готовлю салаты, могу мясо потушить. И отдельная статья — это завтраки. Овсяную кашу не каждый воспринимает однозначно. Но если добавить в нее мороженое и корицу, то привычное блюдо станет привлекательней. Очень люблю сырники с изюмом! Или омлет с красной рыбой, авокадо и брынзой… Завтрак для меня — самое важное. Потому что обед в кино иногда бывает «текущим». То есть — когда получится.
— Говорят, в кинобизнесе сложно завести дружбу. Вы общаетесь с кем-то из коллег?
— Конечно, общаюсь. Откуда такие стереотипы? Кто же еще поймет тебя лучше, как не коллеги по цеху? Работа перетекает в дружбу. А еще лучше, когда в дружбе зарождается творческое детище. Трудно найти в кино людей, которые бы не жили своим делом. Это сродни здоровому фанатизму. К примеру, в минуты лени ко мне мысленно приходит образ Юли Пересильд. Мол, «я-то все успеваю, и ты не рассиживайся!». Дело в том, что, получив от Юли приглашение сыграть в спектакле «Стиховаренье», я увидел воочию, какую огромную ношу она ответственно несет на своих плечах. Помимо съемок и спектаклей в репертуарных театрах она занимается благотворительностью уже много лет. Такой пример заразителен!
— Вас называют завидным холостяком. Как вы думаете, это надолго?
— Нет, ненадолго. За подобными титулами не гонюсь. На все воля Божья. На самом деле я интроверт и социопат. А это не самая завидная черта характера.
— И все же не могу не задать вопрос: занято ли ваше сердце?
— Занято. Очень занято. Серьезно вам говорю. Только вот мое личное пространство останется личным. Я не из тех людей, которые на свою свадьбу позовут всех светских журналистов. Считаю важным качеством не выпячивать ту часть жизни, которая не касается публичной деятельности. Но и прятать — не прячу. Тех, кого волнует, чем я сегодня позавтракал, в какой усадьбе гулял, — милости прошу в мои социальные аккаунты в Интернете. В личной жизни же важна гармония.
