Уилл Смит и Джада Пинкетт-Смит поженились в 1997 году. Супруги вместе воспитывают двоих талантливых детей, работают над общими проектами, на публике не выпускают друг друга из объятий и уже 26 лет живут под одной крышей. Однако оказалось, что это лишь картинка, а реальность такова, что пара давно завершила свои многолетние отношения. Эта пара, кажется, никогда не перестанет удивлять поклонников. Недавно Пинкетт-Смит в интервью People, что они с Уиллом тайно расстались семь лет назад, устав от попыток «спасти треснувший брак».
Впервые Уилл увидел Джаду, еще находясь в браке со своей первой женой — Шери Зампино. Сейчас о ней практически никто не вспоминает — настолько Уилл и Джада слились в единое целое. Однако тогда, 28 лет назад, Уилл был женат на молодой актрисе по имени Шери, и они вместе воспитывали сына Трея. Все изменилось, когда в шумном баре молодой актер, обремененный семейными ссорами, бытом и разборками с кредиторами, встретил юную Джаду. Первому браку звезды тогда пришел конец, а еще через много лет разрушения коснулись и карьеры Смита.
В 2022 году на глазах у миллионов зрителей трансляции премии «Оскара» Смит отвесил пощечину ведущему Крису Року, чтобы защитить честь жены.
Комик во время своего выступления неудачно высказался по поводу прически Джады. Несколько лет назад врачи диагностировали у нее алопецию — болезнь, которая приводит к полному выпадению волос. Именно поэтому в последнее время Джада везде появляется с короткой стрижкой.
В ходе своей речи Крис Рок сказал, что с этой прической Джада напоминает ему героиню фильма «Солдат Джейн» 1997 года. Ради той роли Деми Мур «под ноль» остригла роскошные локоны. Но если она сделала это ради по задумке режиссера, то супруге актера пришлось пойти на такой шаг из-за проблем со здоровьем.
Уилл Смит не смог сдержать гнев и бросился защищать честь жены. Он ударил Криса Рока по лицу, а потом крикнул, чтобы тот «не смел своим грязным ртом произносить имя его любимой».
Дальше все происходило стремительно — американская киноакадемия на десять лет запретила Уиллу Смиту участвовать в своих мероприятиях, а в СМИ то и дело появлялись все новые статьи, критикующие несдержанность актера.
Сейчас Уиллу стыдно за сиюминутный гнев, но поступить иначе он не мог — слишком глубока сила его привязанности к той, кого он выбрал в спутницы много лет назад.
Позже, когда вышли мемуары звезды Голливуда, стало понятно, что привело его к той самой, о которой он позже скажет: «Я встретил свою королеву, способную выдержать груз моих мечтаний».
Делимся отрывком.
Я не пытаюсь приуменьшить свою ответственность за разрушение нашего брака, но твердо верю, что те несколько месяцев, когда я полностью пропал в своем персонаже из «Шести степеней», создали между мной и Шери разрыв, который мы не смогли исправить после.
В конце 1993 года «Шесть степеней отчуждения» вышел в свет и получил широкое признание критиков. Стокард Ченнинг за свою роль номинировалась на «Оскар», а рецензенты в хвалебных отзывах отмечали неожиданный выбор меня на роль Пола. Джей-Эл был прав — в Голливуде меня обсуждали как серьезного актера.
Чтобы добиваться целей, нужна строгая организованность и непоколебимая дисциплина. Я стал больше углубляться в структурированность и порядок, а Шери была художницей: она готовила на глаз, а не по рецепту. Она была более гибкой и интуитивной, менее организованной. Это сводило меня с ума. Если мы договорились встретиться ровно в шесть, она приезжала в 6:17.
Снова пятница, вечер записи очередного эпизода. Мой парикмахер попал в аварию — все целы, но он не успевал подстричь меня перед съемкой. Оставалось пять часов, и молодой человек из Филадельфии рисковал засветиться на национальном телевидении без свеженького фейда.
Да ни за что.
Я затрубил тревогу в поисках нового парикмахера. Кто-то посоветовал мне парня по имени Слайс как сертифицированного мастера по фейдам филадельфийского стандарта. Я набрал его номер.
— Йоу, Слайс, как жизнь?
— Как у тебя, Уилл?
— У меня катастрофа. Мне срочно нужна твоя помощь, братишка.
В то время моя стрижка была просто легендарной. Для молодого парикмахера подстричь меня для сериала было не просто огромной ответственностью, но и шансом продвинуться в Голливуде.
— Блин, Уилл, я бы с радостью, но у меня клиент в Сан-Диего.
Он платит большие деньги, еще и наличкой. А мне с детьми сидеть на выходных…
— В Сан-Диего? Чувак, это ж по два часа езды в каждую сторону. Приезжай ко мне, заработаешь местных деньжат.
— Уж поверь, лучше б я получил местных денег… Я бы не поехал в Сан-Диего, если бы у меня был выбор. Но у меня ж дети, да еще и их матери надо бабок подкинуть…
— Сколько тебе платят? Вообще неважно, я дам тебе вдвое больше. Приезжай.
Слайсу должны были заплатить пятьсот долларов за стрижку в Сан-Диего. Я пообещал ему тысячу, если он приедет прямо в студию. Налички при мне не было, так что пришлось звонить Шери:
— Малышка, ты при финансах?
— Тысячи две есть, а что?
— Норм, тогда я где-то через час пришлю к тебе паренька по имени Слайс, отстегни ему тысчонку.
— Окей.
— Давай, люблю тебя. До скорого.
Слайс прибыл на съемочную площадку и идеально меня подровнял — не ударил в грязь лицом. Я дал ему адрес, куда подъехать за деньгами, и отправился на съемки.
На следующей неделе мой парикмахер все еще не мог выйти на работу, поэтому я снова набрал Слайса.
— Йоу, чувак, это Уилл.
— Угу, — ответил он с холодком в голосе.
— Ты снова мне нужен, чувак. Наколдуй мне, как ты умеешь.
— Не, это вряд ли.
Тут я понял, что что-то не так.
— Что такое, брат? Что случилось?
— Плохо так людей обманывать.
— Че я сделал?
— Ты меня кинул. Иди н****н.
И бросил трубку.
Я попытался вспомнить, что случилось между нами в прошлый раз, но вроде все прошло отлично. В смятении я позвонил Шери.
— Детка, на прошлой неделе, когда Слайс приезжал, все было нормально?
— Эээ, ой…
Тут до нее дошло.
— Нет! Мне не хватило денег!
— Сколько ж ты ему дала?
— Четыре сотни. У меня была всего лишь тысяча.
— Я же и велел дать ему тысячу! — рявкнул я.
В то время из-за моих проблем с налоговой у нас не было кредиток — все операции проходили наличными. И это был вечер пятницы, а в те времена банкоматов не было на каждом углу — снять денег со счета я мог бы только в 9 утра понедельника.
— Но у меня больше не было! — огрызнулась она в ответ.
— Ему нужно было сидеть с детьми все выходные! Я пообещал ему тысячу, да еще и заставил отказаться от другой работы!
— Ну знаешь ли, у меня тут тоже ребенок, которому в выходные нужно что-то есть! Я не могла отдать ему все свои деньги. Что я по-твоему должна была сделать?
— Надо было сделать, что я просил, блин! А ты ему не заплатила, не позвонила мне и никому ничего не сказала! Я из-за тебя подставил человека!
— Уилл, я тебе не девочка на побегушках.
— Я так и не говорил.
— Перестань психовать, ничего с ним не будет.
Это был один из редких моментов в моей жизни, когда я впал в неконтролируемую ярость. Обычно я стараюсь выбирать выражения. Но тут я собой не управлял.
— Знаешь, что? Надеюсь, однажды ты будешь годна хоть на что-нибудь.
Я злобно бросил трубку.
Если бы Господь позволил мне забрать назад единственное сказанное за всю жизнь предложение, я стер бы из истории именно эти слова.
В нашем браке что-то разрушилось — что-то, чего мы никогда не сможем вернуть назад. Шери позже призналась мне, что это были самые ужасные слова, которые ей говорили в жизни.
После того случая наши с Шери отношения очень быстро испортились. Мы стали ругаться по любому поводу — помню, однажды я раскритиковал, как она моет сковородку. Мы по несколько дней не говорили друг другу ни слова. Мы даже изобрели «игру», в которую «играли» при гостях. Она называлась «Знаешь, что я в тебе ненавижу?». «Победителем» был тот, кто сильнее всего «рассмешил» гостей.
Мои отношения в очередной раз покатились под откос. Агрессивное течение потащило за собой все наши мечты. Шери забрала Трея домой в Скенектади. Наш брак стал для нее невыносим, и она хотела несколько недель подумать, как быть дальше.
В Студио-Сити был небольшой лаунж-бар под названием «Печеная Картошка». Тиша Кэмпбелл и Дуэйн Мартин, двое моих близких друзей, отчего-то настаивали, чтобы я непременно туда пришел.
Я вообще не большой любитель «лаунжа», но они уверяли, что я не пожалею. Я явился туда около восьми вечера и сразу направился к столику, за которым сидели Дуэйн, Тиша и Джада Пинкетт. Вот так внезапно я вдруг стал любителем лаунжа.
Дуэйн постоянно находился в процессе заключения какой-нибудь сделки, посредничал в каком-нибудь поглощении или что-то в таком духе, был менеджером группы и в тот же момент покупал клуб, в котором они выступали. Тиша была той еще сводницей — она знала, что у нас с Шери все идет к концу, и чувствовала себя обязанной сделать так, чтобы я не оказался ни с кем другим, кроме Джады.
Нас с Джадой об этом, конечно, никто не предупредил. Я встречал Джаду тут и там несколько раз за последний год — ничего особенно запоминающегося, так, обычное голливудское привет-пока. Она все еще казалась мне совершенно сногсшибательной. Все еще понтовой. Все еще полной пленительной энергии Восточного побережья. Но что-то изменилось. Что-то глубоко внутри, глубже, чем я мог увидеть. Возможно, я просто повзрослел — ведь я стал отцом.
Может быть, я был более открыт, а может, мы просто оказались товарищами по несчастью… В общем, я воспринимал ее совершенно по-другому. Ей было всего двадцать два, но в глазах ее читался опыт тысячелетий, словно она знала какие-то сокровенные тайны и была мудрой не по годам.
Мы болтали обо всем подряд — она могла поддержать разговор на любую тему, от Тупака до апартеида, от баскетбола до Ганеши и восточного мистицизма. Как будто мы с ней уединились в каком-то в укромном месте, готовые купаться в наших вопросах и не переживать об ответах. Мы с ней были вместе — это был ответ на все.
Часы летели, словно минуты. Я чувствовал невероятную мощь нашей объединенной энергии. Пока мы смеялись, размышляли и обсуждали все на свете, в моем сознании строились города и империи. Ее тело было крошечным, а дух — огромным. Она была уверенная, твердая, непоколебимая, как десятитонная плита у подножия Великой пирамиды.
Джада позже призналась мне, что услышала ясный голос, безапелляционно констатирующий факт: это твой муж. В тот момент она отмахнулась от этого пророчества. Я уже был женат, о чем тут думать. Мы тихонько вышли из нашего укромного места и снова оказались на жестких металлических стульях клуба. Прощались мы в тот раз долго, никто из нас не хотел уходить. Я проводил ее до машины и смотрел ей вслед, пока она уезжала. Та ночь оставила меня ошеломленным, разбитым, запертым в ловушке между мечтами и реальностью. Я встретил свою королеву, способную выдержать груз моих мечтаний. Но нам было не суждено быть вместе.
Еще больше новостей в нашем
Фото: пресс-служба издательства Бомбора, Legion Media
