Анна и Сергей Литвиновы
Анна и Сергей Литвиновы, известнейшие авторы остросюжетных романов, родные брат и сестра, написали новую книгу. И это НЕ детектив. Новая вещь будет называться «Два взгляда на одну любовь», и посвящена она взаимоотношениям мужчины и женщины. Написанная в виде живого остроумного диалога между соавторами, книга не только принесет вам новые знания о представителях разного пола – она ещё и читается более увлекательно, чем любой детектив.
А нам приятно, что главы из новой книги уже печатались на Yavmode.ru, и наши читатели прочли их первыми.
И сейчас новая история, самая детективная из всей книги. Потому что там, где любовь, там ревность. Где ревность, там измены – и порой проливается кровь!
Измена
Аня:
Измена и бедность – вот две основные причины разводов в России. Даже из-за пьянства разводятся реже.
Ревнуют и изменяют в любом возрасте. Недавно в городе Гагарине случилось дело 74-летнего Отелло. Он убил свою супругу 78 лет, а потом повесился. В предсмертной записке просил прощения у детей и внуков.
В сказках часто пишут, что влюблённые жили долго, счастливо и умерли в один день. Но бывает ли в жизни, что справили бриллиантовую свадьбу – и ни разу при этом не взглянули на сторону?
Как гуляют светские персонажи, мы знаем — всегда папарацци докладывают. А про обычных людей достоверно никогда не проведаешь. Подруга мне рассказывала про свою бабулечку – с виду идеал нравственности. Когда старушка умерла, дед страдал неистово. А потом стали разбирать вещи покойницы – и обнаружили изрядную стопку любовных писем. Выяснилось: без малого двадцать лет «верная жена» ездила к родственникам в другой город и там хаживала налево. Вдовец – когда узнал – с инфарктом свалился.
Так что придётся допустить: изменяют многие. Но если грех случился – имеет ли смысл в нём признаваться?
Сергей:
Тут есть два подхода. Один из них – очень советский: отрицать всё и категорически. У меня был один приятель во времена социализма – гуляка страшный. Правда, и жена у него – исключительной некрасивости. Моя собственная супруга однажды встретила их вместе и совершенно искренне спросила: «Это что, его мама?»
Так вот, этот резвый, поднаторевший в многочисленных изменах товарищ меня наставлял: «Даже если тебя застанут голого, с голой женщиной, в постели – всё равно отпирайся. Как можно более уверенным голосом. Убеждай жену: «Ты ошибаешься. Это совсем не то, о чем ты подумала!»
Есть другой подход – я его про себя называю «американским» — когда нужно обязательно покаяться: «Прости, я выпил лишнего, меня соблазнили, не смог удержаться, давай это обсудим…»
Тебе какой подход больше нравится?
Аня:
Каяться? Да ещё в подробностях? Это нужно быть совсем сумасшедшим.
Сергей:
Американцы-то обсуждают.
Аня:
У них свои традиции. А в нашей стране за подобные откровения нормальный мужик треснет сковородкой по голове. Может, какие-нибудь садисты-мазохисты и мусолят подобное – чтобы особое, извращённое удовольствие получить. Но нормальный человек, коли взяли с поличным, покаяться, конечно, может. Но обсуждать, как всё происходило, на мой взгляд, настоящий бред.
Слушалось недавно уголовное дело. Муж с женой решили развестись. Подали заявление, разъехались. Всё. У каждого своя, новая жизнь. Однако ключи от бывшего семейного гнёздышка у супруга остались. И он однажды без предупреждения приехал – дрель, что ли, забрать. Отпирает дверь – и видит в коридоре абсолютно голого мужика. Проходит в спальню – а там его жена с ещё одним, тоже совершенно обнажённым, предаётся утехам. И вроде уже разбежались, практически разведены – но взыграла в бывшем муже дикая ярость. И он убил всех троих. Гулящую супругу и обоих её любовников. Получил, кстати, всего три года – адвокаты доказали, что в состоянии аффекта действовал.
Сергей:
Честно говоря, всех участников трагедии очень-очень жалко.
Аня:
Вот и мой тренер по теннису – когда я ему пересказала эту историю – жалостливо вздохнул: «Что же она, глупая, замок в квартире не сменила!»
Сергей:
Похоже, внутренне ты на стороне изменщиков.
Аня:
Как тебе сказать? Браки у всех получаются разной степени счастливости. Вот ты постоянно говоришь: «Моя любимая жёнушка» и всячески всегда подчеркиваешь, как супругу ценишь, помогаешь ей и тому подобное.
Но я честно признаюсь: мой брак далеко не на «отлично». С трудом тянет на «четвёрочку». Разногласия довольно серьёзные, но разводиться жаль. Много лет вместе прожито, кое-что нажито, двое детей малолетних.
И я – не самая счастливая в мире жена — на сторону несколько раз поглядывала. Серьёзно. Уже и прикрытие для греха подыскиваала, и бельё себе красивое покупала для особого случая.
Но – не изменила. Ни разу. В последний момент в мозгу вдруг щёлкало: «Всё-таки муж. Верит мне. Любит. Как я ему потом в глаза посмотрю?»
Сергей:
Как интересно! Значит, для женщины изменять – не изменять определяется «качеством» мужа? А если бы он тянул не на «четыре» — на «три»?
Аня:
Тогда вообще не вопрос! Скорее, я бы такого выгнала, но если по каким-то причинам развод невозможен – изменяла бы никудышному «троечнику» без раздумий.
Сергей:
А если муж на «два»?
Аня:
Такому бы даже разрешила лицезреть мои загулы.
У меня, кстати, есть одна знакомая с абсолютно никчемным мужем. Глупым, страшненьким, безвольным. А она дама видная, любвеобильная. Потому гуляет направо-налево. И ни капли не стесняется своих похождений. Приводит кавалеров домой – официально это называется «на чай». Супруг безропотно позволяет жене запираться с гостем на кухне, а сам включает на полную мощность телевизор – чтоб заглушить все неподобающие звуки.
Сергей:
Я разочарован в дамах. Значит, если муж на «тройку» и ниже – ему обязательно будут изменять?! До чего меркантильно и цинично!
Аня:
Возможно, такими нас сделали именно мужчины, которые взваливают на слабый пол слишком много нагрузки и обязанностей. И доставляют нам слишком мало удовольствия. Я вот жалею иногда, что родилась не в девятнадцатом веке. Была бы действительно за мужем – за каким-нибудь графом. Он меня полностью обеспечивает, а я ничего не делаю, только выбираю наряды и светские приёмы устраиваю.
Сергей:
Минуточку. У Наташи Ростовой за семь лет родилось четверо детей, последнего из них, сына, она кормила грудью, страдала из-за пелёнки с зелёным пятном…
Аня:
Но она уж точно не работала. И не готовила ужины. И не мыла посуду. И не убирала в доме. И не водила машину. Не ходила в школу на родительские собрания, не получала детям пенсионные удостоверения, загранпаспорта и СНИЛСы. Мне изменять-то просто некогда! Я постоянно бегу по каким-то делам!
Сергей:
Кстати, в девятнадцатом веке за измену уголовная статья имелась. В России её отменили только в 1917-м году. А в Мексике – вообще недавно, всего-то в 2011-м! А в средние века изменщиц затачивали на всю жизнь в монастырь.
Аня:
Ну, сейчас стало ещё страшнее. Всегда могут снять на телефон и выложить в Интернет.
Но я скажу честно: если бы точно-точно знала, что про мою измену никогда не узнают, налево бы сходила. А ты?
Сергей:
Никогда!
Аня:
Да ладно!
Сергей:
Ну, если абсолютно точно быть уверенным, что никто не узнает… Видишь ли, Анечка, мужчина отличается от женщины тем, что очень легко воспламеняется. Какие там рассудочные «четвёрки» или «тройки»! Увидел, обменялся взглядами, искра вспыхнула – и всё, пропал. Неслучайно монахам или пустынникам, людям святым, чтобы побороть искушение, требовалось засунуть руку или ногу в угли огнедышащие. И только тогда охватившая их дикая страсть проходила. Мужчины – создания крайне примитивные. Соблазнить их очень, очень просто. Они, если воспламенились, ничем не остановишь.
Аня:
В «Трёх мушкетерах» Александра Дюма был один герой, монах, которого всё время мучили искушения. И настоятель посоветовал ему каждый раз, как страсть начинает обуревать, бежать на колокольню и звонить в колокол. А все остальные братья в это время должны были падать на колени и творить молитву. Но монах звонил в колокол настолько часто, что все работы в монастыре остановились. Братия только и делала, что беспрерывно просила Господа о спасении его души…
Сергей:
А помнишь, как Челентано в одном из фильмов с яростным лицом рубит дрова – только чтобы не поддаться искушению?
Аня:
Но почему, собственно, не поддаться искушению?
Сергей:
Есть довольно простая вещь. Кстати, помогает людям воцерковлённым. Венчаным в церкви. Вести себя так, чтобы всё, что ты ни делаешь, можно было рассказать супруге или супругу. Или будто бы есть Господь, которому в любом случае всё твоё поведение станет известно, и он уж сам решит, докладывать об этом благоверной или иным способом тебя наказать.
Аня:
Наверно, ты прав. Бог многое видит. С чего бы тогда даже лёгкий флирт порой карается. Причём не на небе, а здесь, на земле.
Сергей:
Помнишь недавнюю историю, когда муж, по профессии полицейский, пришёл в больницу и убил из табельного оружия свою жену, медсестру, и её начальника-хирурга? А потом сам застрелился. И всё почему? Хирург с медсестричкой интимных отношений пока не имели. Но очень смело флиртовали в социальной сети. Он со своим телефоном сидел в ординаторской, она — в сестринской. А муж дома компьютер включил. Жена из своего аккаунта не вышла, супруг все эти ласковости увидел – и прибежал мстить. Хотя бедная медсестра даже переспать с хирургом не успела.
Аня:
Точной статистики в России не ведут, но из сорока тысяч убийств примерно пять тысяч – из ревности. И далеко не всегда измена действительно имела место. Очень часто ревнивцы себя на пустом месте накручивают.
Сергей:
Это верно. Один мой знакомый психиатр говорил, что есть адекватная реакция на измену, а есть бред ревности. Пьющий или психически нездоровый человек, когда даже просто подозревает свою половину в измене, часто идёт на крайние меры.
Аня:
Психологи учат: человека, склонного к излишней ревности, нужно отсекать ещё на стадии жениховства. Ревнивца ведь уже на первом-втором свидании видно. Он сразу пытается тебя – ещё практически незнакомого человека – контролировать, задавать слишком откровенные вопросы. Следить за тобой, хотя никаких прав он на это не имеет. Кстати, могу тебе ещё одну причину сказать, почему я не изменяю своему мужу. Он никогда мне не закатывал сцен ревности. Если по городскому телефону звонит мужской голос, спокойно передаёт трубку. Не возражает, что я играю в теннис с парнями. Спокойно разрешает путешествовать с подругой. Доверяет. Надеется, что я ему не изменю.
Сергей:
А если бы не доверял?
Аня:
Тогда бы точно изменила. Женщины ведь всегда делают назло.
Сергей:
Ох, нелицеприятно ты о своём племени отзываешься…
Аня:
Ну, думаю, многие дамы со мной согласятся – тайно или явно.
А вообще могу добавить – не как женщина, как автор детективов. С камнем на сердце жить тяжело. Ну, изменила ты. Получила – возможно – удовольствие. Или, что бывает чаще, раскаиваешься. Да еще теперь все время боишься: вдруг раскроют? Узнает муж, или нет?
Брак – даже тот, который не на «отлично», — все-таки основан на доверии. Не надо обижать мужа. А погулять ещё успеем. Как одна моя подружка грозится: «Ох, я такой веселой вдовой буду!»
