Дима Логинов
Дима не сразу стал дизайнером, хотя сегодня он — фигура номер 1. Логинов учился на парикмахера и сначала работал стилистом (и до сих пор иногда консультирует по имиджу). Но в начале 2000-х он, реализуя свою давнюю мечту, пошел в Международную школу дизайна. Сегодня он там уже преподает. Первый курс был вводным, рассказывали понемногу обо всем. Будущий дизайнер решил сделать лампу на конкурс предметного дизайна, и этот опыт так его захватил, что дальше он сосредоточился именно на светильниках. Вдохновило, конечно, и то, что как раз его работа в конкурсе победила.
Сегодня Дима Логинов — это имя. После учебы он начал активно участвовать в конкурсах, показывать свои работы. Они печатались на страницах известных журналов. На них обратили внимание не только в России, но и за границей. Немало удивила дизайнера, например, публикация в японском интерьерном журнале. Ему стали поступать заказы. На международной арене он прославился работами для таких гуру в мире освещения, как компании Artemide и Axolight. Самые известные вещи дизайнера — светильник в виде стилизованной матрешки и современный аналог люстры… с айсбергом из муранского стекла внутри. Сейчас Дима много работает для российских брендов. Это и коллекция освещения для промышленного гиганта ЦЕНТСВЕТ, и домашний текстиль для компании Tkano, и хрустальные вазы для производства Avdeev Crystal.
Когда Диму спрашивают о формуле успеха, он говорит, что успех не приходит по щелчку пальцев. Нужно много трудиться: участвовать в конкурсах, показывать свои работы журналистам и компаниям, работать над портфолио, вести соцсети (у него самого большой видеоряд). Образование же во многом — самостоятельная работа. Нужно как можно больше видеть, набираться идей, интересоваться смежными сферами от искусства до технологий. «Образование — это база, но лишь небольшой процент от того, что придется познать самому на практике», — уверен дизайнер.
Тарас Желтышев
Тарасу чуть больше 30, а он уже звезда в русском мебельном дизайне. Причем уже почти 10 лет как. Тарас сначала учился на врача, но затем переключился на дизайн. Такой поворот он объясняет тем, что всегда хотел менять жизнь людей, но в медицине есть жесткие рамки, протоколы лечения, за которые нельзя выходить, пока не станешь светилом. А в дизайне сразу есть старт для фантазии и возможности ее реализовать. Только кажется, что все равно, на каком диване сидеть. На одном удобно, на другом нет. Один нравится и садишься с удовольствием. Другой воспринимаешь как пытку. Все дело в работе дизайнера, в той форме, которую он придумал, использованных материалах и технологиях. Наконец, в привлекательном образе, том, как выглядит вещь.
Когда Желтышев переключился на предметный дизайн, многое пришлось осваивать самому. Например, сопромат — сопротивление материалов. Классическая техническая дисциплина постигалась на практике. Еще в Томске Тарас начал свое дело, открыл компанию по производству металлических составляющих для автомобилей. Но его тянуло именно в дизайн. В итоге он переехал в Москву и начал этот непростой путь. Жил в хостелах, искал заказчиков, показывая свое портфолио. Нашел своего производителя и сегодня выпускает коллекции для российской мебельной компании Mrs Rubi. Но известен он больше собственной линией. Сегодня дизайн Тараса — это не только мебель и светильники, но и, например, коллекционные art toys.
Кстати, он не забыл своего первого образования. Самая известная вещь Тараса, принесшая ему победы в дизайнерских конкурсах, а с ними и известность, — кресло «Лимфоцит». По форме оно и правда напоминает этот ключевой элемент жизнедеятельности организма. Тарас говорит, что как движение лимфы важно для здоровья, так и комфортное положение, когда сидишь, определяет твою осанку, а значит, тонус тела в целом.
Гарри Нуриев
Гарри родом из Ставрополя. Имя на американский манер — дань образу жизни: в середине 2000-х Нуриев уехал покорять Америку. И у него это получилось! Сегодня это первая величина уже не только российского, но мирового дизайна. Нуриев закончил художественное училище, а затем МАРХИ. Сам же интерес к проектированию, планировкам идет из детства, когда его любимой игрой было передвигать бабушкину мебель, чтобы добиться идеального интерьера. После МАРХИ он работал на городской департамент природопользования и занимался оформлением парков, а в 2014-м основал свою студию Crosby Studios. К нему быстро пришел успех, и уже через несколько лет дизайнер решил расширить горизонты, показав свою коллекцию мебели на выставке в Нью-Йорке. На молодую российскую звезду сразу обратили внимание. А затем проект его собственной квартиры в Бруклине напечатали не только в профильных интерьерных журналах, но даже… на обложке The New York Times. Сегодня Crosby Studios успешно работает не только в России и США, но и занимается проектами (как архитектурой и интерьерами, так и предметным дизайном) в Китае, Корее и даже ЮАР.
Гарри любит минималистичные вещи и яркие цвета. Они пришлись по вкусу поколению 2000-х, так что его провозгласили иконой миллениалов. Между тем, за ними стоят традиции русского авангарда и архитектурных проектов Ивана Леонидова, Константина Мельникова, супрематизм Малевича. Дизайнер считает, что мы напрасно недооцениваем собственные традиции и историю. Что это не обязательно золото и лепнина Царского села. Что возрождать и реабилитировать русский стиль нового времени нужно как раз через лаконичность.
Свою профессию он ценит за то, что с ее помощью можно менять жизнь людей, делать их счастливее. Ведь грамотно спроектированный интерьер или предмет обстановки в итоге влияет на наши привычки, определяет наше психологическое состояние. Вот что такое предметный дизайн на примере Нуриева: ты можешь проектировать одновременно мебель в коллаборации с Nike и Balenciaga (для первых он сделал кресло, заполненное их новыми кроссовками), разрабатывать интерьер модного московского ресторана, выпускать одежду под собственным брендом и придумывать digital-обложку для нового номера Vogue. А сегодня, например, он работает над коллекцией мебели в духе видеоигр и проектирует дом для метавселенной.
Дмитрий Самыгин
Сын Алексея Самыгина, конечно, имел фору в сфере предметного дизайна. (Алексей Самыгин — известный мебельный дизайнер, у него своя фирма.) Но к своим 30 Дмитрию удалось создать собственный успешный бренд и сделать имя уже себе. Хотя, отучившись в МГХПА им. Строганова, он и начинал работать на отца. Причем Дмитрий изучил профессию не только на уровне идей и теорий, но и поработав в мастерской обычным столяром. Уйдя в свободное плавание, он стал активно выставляться, показывая свои работы на ведущих профильных выставках, в том числе в Париже и Милане. Вскоре его заметили известные бренды. Так родились консоли и столики для крупной французской дизайнерской мебельной компании Roche Bobois и даже уникальный дизайн для бутиков Louis Vuitton.
Стиль Дмитрия — лаконизм и функциональность. Он увлечен своим делом, но не отрицает, что есть свои сложности. Так, мебель всегда собирается из разных комплектующих от разных поставщиков, и свести логистику и обязательность бывает не так-то просто. Но конечный результат того стоит. Кстати, вещи Дмитрия любят звезды. Ольга Бузова в одной из модных фотосессий снималась как раз в паре с его креслом. Сегодня работы Дмитрия можно найти в арт-галереях как в России, так и за рубежом. (Причем не только мебель, но и абстракции. Второе амплуа дизайнера — живописец.) А в его портфолио несколько десятков престижных дизайн-наград. Дмитрий говорит, что в профессии крайне важна насмотренность, новые впечатления. И, конечно, выбирая дизайнера, оценивают прежде всего его опыт и знания.
Светлана Левадная
Светлана пришла в предметный дизайн из fashion. (А изначально она вообще изучала языки.) С 2005 года у нее свой модный дом со специализацией на вечерней одежде и украшениях в эстетике русского стиля. Постепенно марка обросла заказчиками, и Левадная решила расширить ассортимент, добавив линейки Levadnay Ceramics и Levadnay Home. Первая — это вазы и посуда, вторая больше про мебель, светильники и разные интерьерные аксессуары. Все они объединены одной стилистикой, и все делаются только вручную. Посмотрев на цены, задаешься вопросом, почему это столько стоит. Все дело в уникальности вещи. Каждая ваза или светильник создаются вручную мастерицами-керамистками (так же, как каждое платье отшивается швеями и украшается вышивальщицами), на это уходят недели труда, и к тому же каждая вещь будет неповторимой, ведь это не отливка в форму, четко задающая формат изделия.
Светлана любит природные формы. Тут видишь цветок, а тут кору березы. Ее одежда — это современная версия русского стиля, с авторской вышивкой и оригинальным кроем. А ее предметы интерьера — то, в каком окружении эти новые русские (без привычного издевательского подтекста) могли бы жить. Дизайнер уверена, что найти свой стиль, не понимая своих корней, культуры, почти невозможно. И как раз на этом сделала себе имя. Ее вещам радуются как возрождению традиций, причем в ключе не массмаркета, а высокого искусства.
Текст: Марина Волкова
Фото: архивы пресс-служб
