Летом 2018 года весь мир узнал имя россиянки Марии Бутиной, арестованной в США по обвинению в работе иностранным агентом без регистрации. Мария провела полтора года в американских тюрьмах, четыре месяца из которых — в одиночной камере. В октябре 2019-го она вернулась домой, а теперь, год спустя, в издательстве АСТ выходит ее книга «Тюремный дневник», отрывок из которой Woman.ru публикует ниже.
…
— Боб, — оторвалась я от чтения, понимая, что мои дела беспросветно плохи, Dura lex sed lex — закон суров, но это закон. — что со мной будет?
— До пятнадцати лет тюрьмы.
— Пятнадцать лет?! Я же ничего не сделала!
— Я знаю, но… Мы попробуем вытащить тебя под подписку о невыезде. У тебя есть дом в США, нет правонарушений, так что ты — идеальный кандидат. А потом будем разбираться, — заверил меня адвокат.
— Боб, пожалуйста, сообщите моим родителям, что я где-нибудь в дороге, а потому связи нет. Завтра меня все равно отпустят, а они будут напрасно переживать. Я потом им сама все расскажу, — просила я, думая о том, что же будет с сердцем моей старенькой любимой бабушки, когда она узнает, что ее родная внучка… в тюрьме.
«Длявашейбезопасности»
Пора было возвращаться в одиночную камеру. Пришла надзирательница, надела на меня железные браслеты и повела… в новую камеру, где никого не было и стояли три ширмы, как в госпиталях в фильмах про войну. Душа снова ушла в пятки. Что же они придумали на этот раз?!
Наручники были сняты.
— Раздевайся, — грубо сказала женщина.
— Зачем? — в шоке посмотрела я на нее и, не надеясь на ответ, стала стягивать с себя оранжевую робу и за ней нижнее белье.
Все повторилось заново, как это было в камере перед судом — открыть рот, показать ушные раковины, подмышки, пятки, раздвинуть ягодицы, сесть на корточки, громко кашлять.
Такая процедура стала для меня не исключением, а правилом. Иногда по пять раз в день.
Вечером, перед отбоем, ко мне могли прийти пара надзирательниц и, весело смеясь, заявить, что меня подозревают в хранении контрабанды, так что «Раздевайся!».
Страшно представить степень унижения человека, когда у него раз за разом забирают остатки чувства собственного достоинства, что уж и говорить, когда речь идет о женщине. Не буду скрывать, со временем я выработала ментальный иммунитет к этой процедуре. У меня была одна задача — не позволить себя сломать. Надзирателям смотрела прямо в глаза, издевательски улыбалась. Стоило им войти в камеру, автоматически начинала раздеваться, не позволяя им сказать свое любимое: «Бутина, снять одежду!»
