После «Танцпола» Йеруна Вербрюггена две труппы театра вновь окажутся на одной сцене в один день, но в разных постановках: «Смерть и девушка» и «Second cast». Под руководством талантливых хореографов — Исана Рустема, Анастасии Кадрулевой и Артема Игнатьева — артисты балета окунут вас в эмоциональные миры, где чувства выражаются легчайшим взмахом руки.
«Оба спектакля минималистичны по декорациям и костюмам, артистам и балетмейстерам негде спрятаться, — рассказывает директор театра «Балет Москва» Елена Тупысева. — Здесь хореографы сосредоточились на создании нового хореографического текста».
Над световым оформлением спектаклей поработал австриец Томас Йелинек, с которым театр уже сотрудничал в постановке «Застывший смех». По словам Елены Тупысевой, выбор этого художника не случаен: Томас всегда создает очень концептуальный свет, который становится важным элементом и даже действующим лицом спектакля. Две разных по жанру постановки покажут в двух отделениях.
«Смерть и девушка», первое отделение | Современный танец
Откроет вечер работа британца Исана Рустема, который обратился к знаковому произведению Франса Шуберта «Струнный квартет №14 ре минор» и бросил вызов артистам современной труппы театра. Хореограф исследовал тему взаимоотношений человека с судьбой и назвал спектакль «Смерть и девушка», повторив неофициальное наименование произведения Шуберта. Балет будет исполнен под аккомпанемент живого струнного квартета.
«Хотя в работе Шуберта есть сущность смерти, у меня сложилось впечатление, что композитор использует все эти трудности, чтобы создать из них чистую красоту, — отмечает Исан Рустем. — Шуберт писал квартет, зная, что это будет его последний шаг. И танцоры танцуют, будто в последний раз».
«Second cast», второе отделение | Классический танец
Совместный спектакль хореографов Анастасии Кадрулевой и Артема Игнатьева для артистов театра «Балет Москва». Музыку к спектаклю написал московский композитор Василий Пешков.
«Second cast» — это семь историй про потерянного человека в поиске своего места на земле. В этой истории нет имён, потому что спектакль о состоянии любого, кто задвинут на второй план. Всё началось после укуса яблока, когда «первый состав» стал «вторым». Герой, обнаруживая, что он лишь копия «по образу и подобию», мучается этим и, в своем стремлении приблизиться к оригиналу ощущает свою посредственность и вторичность.
