Единственной любовью всемирно известного психоаналитика Зигмунда Фрейда была красавица Марта Бернес. Ученый не раз признавался, что считал себя счастливым мужем и отцом шестерых детей, однако не факт, что наследники согласились бы с последним утверждением.
В особенности это касается самой младшей наследницы Фрейда — Анны, которая в попытках завоевать любовь и внимание знаменитого отца получила не одну психотравму.
Нежеланный ребенок
В семье доктора Фрейда и его супруги Марты все обязанности были четко распределены — великий психоаналитик занимался наукой и обеспечивал семью, а его жена рожала и воспитывала детей (которых у пары, к слову, было шестеро), а также занималась домашним хозяйством.
Однако рождение малышки не слишком обрадовало ее родителей. Марта едва успевала заботиться о пятерых наследниках, а Зигмунд только-только начал подбираться к созданию прославившего его психоанализа. Ученому, с головой погруженному в исследования, было уж точно не до мокрых пеленок и режущихся зубов. Только мысль о том, что обязательно родиться мальчик, которую Фрейд просто вбил себе в голову, заставила его смириться с очередной беременностью жены.
Психоаналитик даже заранее придумал имя для сына — Вильгельм — в честь своего друга Вильгельма Флисса, предложившего теорию бисексуальной природы человека. Этот факт иронично сочетается с будущей судьбой Анны, но об этом немного позже…
Недолго думая, отец психоанализа придумал для дочки, с самого рождения не оправдавшей его ожидания, имя, назвав ее в честь учительницы, которая обучала его ивриту.
Поддельный интерес
В воспитании своих наследников Зигмунд был расчетлив и холоден — он находился в полной уверенности, что для гармоничного развития детям нужно, чтобы им ничего не мешало, в том числе и общество родителей. На такой подход к воспитанию повлиял детский опыт самого психоаналитика, который воспитывался матерью и очень редко видел равнодушного к нему отца.
Фрейд, может, и любил своих сыновей и дочерей, однако практически никогда им этого не показывал. Кроме того, начав разрабатывать теорию бессознательного, ученый стал уделять своему труду по 18 часов в день, и ни сил, ни времени на общение с малышами у него не оставалось.
Пока старшие занимали себя учебой или играми друг с другом, самая младшая, Анна, отчаянно хотела привлечь к себе внимание любимого папы. Ради этого девочка начала проявлять интерес к психоанализу, и попадание было стопроцентным!
Когда Анне исполнилось 13 лет, Фрейд понял, что она может поддерживать интеллектуальный разговор. Видя интерес дочери к психологии (правда, на тот момент вряд ли искренний), он согласился давать ей частные уроки. Анна была вне себя от счастья — теперь несколько раз в неделю обожаемый отец 40 минут принадлежал только ей одной!
Чтобы не потерять внимание и уважение папы, Анна усердно занималась и вскоре стала делать успехи в изучении человеческой психики. Фрейд начал звать ее вместе с собой на научные конференции и симпозиумы. В это время старшие братья и сестры девушки обзаводились семьями и детьми. А Анна посвящала все свое время науке и помощи отцу.
Хладнокровный папа
В тоже время Анна переживала за свое будущее. Когда ее сестра Софи, любимица отца, вышла замуж и выпорхнула из родительского гнезда, 16-летняя девушка начала волноваться еще сильнее. Ее тревожили сомнения: стоит ли стать учительницей или просто ждать, пока кто-то возьмет ее замуж? Впрочем, во втором варианте развития событий Анна очень сомневалась. Девушка была очень стеснительной и считала себя неказистой дурнушкой.
Анна так и поступила — она провела несколько месяцев в Италии, после чего получила педагогическое образование и несколько лет работала в школе учительницей, как и мечтала.
Зигмунд Фрейд был доволен тем, как складывается карьера его дочери. Однажды в письме он похвалил ее успехи, однако обратил внимание на два недостатка — плохую осанку и чрезмерное увлечение вязанием. Хобби Анны он, кстати говоря, считал замещением интимной жизни — психоаналитик видел в движении спиц символ полового акта.
С полного одобрения дочери Фрейд однажды принял крайне неэтичное решение — с 1918-го по 1921 год он проводил ее психоанализ. Это было вопиющим нарушением правил психоаналитического сообщества, однако все нараставший авторитет Фрейда не позволил никому из его коллег и последователей открыто высказать свое неодобрение. Пользуясь высочайшей степенью доверия Анны, Зигмунд иногда намеренно травмировал ее психику, чтобы понаблюдать реакцию и зачастую принуждал ее быть абсолютно откровенной с ним, несмотря на ее нежелание этого делать.
Пол Розен, историк психоанализа, отмечал в своих работах, что «девушка могла сильно бояться отца, в чем оба они не отдавали себе отчета». Эксперт уверен, что Фрейд «вторгался в личное пространство ее души, привносил в их отношения новые, не всегда положительные эмоции без возможности когда-либо избавить ее от них».
Эти сеансы не самым лучшим образом сказались на психологическом состоянии Анны, но, несмотря на это, она не стала любить своего отца меньше. Даже наоборот, после Первой мировой войны девушка решила бросить работу в школе и стать последовательницей дела своего папы. Она тоже посвятила себя психологии, правда детской. Переосмыслив идеи своего отца, Анна сосредоточила свое внимание на ребенке, который страдает и нуждается в помощи не меньше, чем взрослый. Вероятно, собственные детские переживания молодой женщины стали причиной ее интереса к этой области знаний.
Болезненная привязанность
Анна добилась больших успехов в изучении детской психики. Спустя годы дочь Фрейда стала основательницей нового направления в психологии — детского психоанализа.
Оба они понимали, что эта ситуация не совсем нормальна, однако отец и дочь настолько «срослись», что уже не представляли себе других вариантов. Впрочем, и Анна, и Зигмунд все же тяготились обществом друг друга.
В письме к своей приятельнице и коллеге Лу Андреас-Саломе Анна однажды признавалась: «Со мной все стало так сложно из-за двух основных недостатков — это недовольство или ненасытность собой, что заставляет меня искать любви от других, и, собственно, привязанность к другим, когда я нахожу их. Первое вы с папой никак не можете понять».
Сильная зависимость от отца не позволяла Анне по-настоящему от него сепарироваться. Успехи в карьере были скорее не проявлением собственного «я», а желанием получить похвалу и одобрение отца. Фрейд понимал проблемы своей дочери, но и сам был слишком сильно привязан к ней, чтобы увеличить дистанцию и позволить ей жить отдельно.
В одном из писем он высказался так: «Я уже давно чувствую жалость к Анне, потому что она живет вместе с нами, стариками, но все же, если бы она покинула нас, я бы ощущал себя обедненным, вроде того что происходит со мной сейчас, как будто мне пришлось бросить курить».
К слову, именно Анна на протяжении 16 лет помогала Зигмунду бороться со страшным заболеванием — раком челюсти. Дочь стала для него буквально всем — сиделкой, секретарем, помощником и медсестрой. Когда сам доктор Фрейд был не в состоянии выступать с докладами на конференциях, за него это делала преданная и беззаветно любящая Анна.
Своя дорога
Непререкаемый авторитет отца и нежелание сравнивать с ним других мужчин повлияли на то, что личная жизнь Анны Фрейд не сложилась — она так и не вышла замуж и не стала матерью. По некоторым данным, женщина была лесбиянкой.
Внук Берлингем называл Анну и свою бабушку «интеллектуальными лесбиянками», однако до сих пор доподлинно неизвестно, имел ли он в виду их роман или профессиональное сотрудничество.
Анна Фрейд стала настоящей второй мамой для сотен мальчишек и девчонок, которым помогла решить серьезные психологические проблемы. Ее вклад в детскую психологию трудно переоценить — делом своей жизни наследница отца психоанализа занималась до последних дней. Кроме того, после смерти отца в 1939 году Анна делала все, чтобы последователи не исказили теорию Зигмунда.
1 марта 1982 года 86-летнюю Анну Фрейд поразил инсульт. У дочери великого психоаналитика наступил паралич и расстроилась речь, но, несмотря на это, она продолжала работу над книгой о семейном праве. Спустя несколько месяцев после этого родоначальница детского психоанализа умерла.
Уже после смерти в записях дочери Фрейда нашли такие строки: «Когда в моей юности, как это столь часто бывает с молоденькими девушками, я была недовольна своей внешностью, я успокаивала себя привычными для меня тогда в Вене словами: »С определенного возраста каждая женщина приобретает такое лицо, какое она заслуживает», а это значит — такое лицо, какое она себе создает…». Хоть Анна и осознанно находилась в тени великого отца большую часть своей жизни, нет сомнений, что она обрела «свое лицо» и с достоинством приняла собственную судьбу, на которую поставили трагичную печать болезненные отношения с черствым и подчас бескомпромиссным отцом.
