Александре 37 лет, почти десять из них она живет в другой стране и практически потеряла связь и с семьей, и со всеми, с кем общалась в России. На это была одна, но существенная причина — Александра и ее двоюродный брат поженились, осознавая все риски и будучи готовыми к разрыву с прошлой жизнью. Тем не менее, наша героиня согласилась рассказать о себе только на условиях анонимности. Мы поменяли ей имя и не уточняем регион проживания. Остальное публикуем без изменений и от первого лица.
Всегда вместе, всегда рядом
Наша семья считалась очень дружной. Родители выросли в одном районе, познакомились еще детьми, гуляли в одной компании. Поженились в студенческие годы. И у мамы, и у папы есть старшие сестры, у каждой по двое детей, и нас с братом двое. Когда разменивали и покупали жилье, искали квартиры рядом. В итоге все поселились в одном микрорайоне; и с братом, и с двоюродными я ходила в одну школу. Мы всегда были вместе — во дворе, на даче, ездили вместе в Геленджик на каникулы огромным табором. Наверное, взрослым было трудновато, шкодили мы здорово, но я с удовольствием вспоминаю детство.
Из всех шестерых детей я самая младшая. У меня есть двоюродная сестра, остальные мальчишки. Ну и мы с сестрой тоже были таким сорванцами — донашивали за парнями одежду (это, впрочем, было не нашим выбором, а практической необходимостью тех времен) и ходили за ними как хвосты, что, конечно, тоже сказывалось на наших интересах. Пока одноклассницы шили одежду для пупсиков, я с пассатижами делала из толстой проволоки шпульки для рогатки.
Своего родного старшего брата Илью я боготворила. Он, к его чести, распоряжался этим моим обожанием очень тактично: всегда мне помогал с уроками, учил готовить завтрак, следил, чтобы я выглядела опрятно. Никогда меня не прогонял, не ругал, хотя мы делили комнату, и я не была идеальной соседкой. Не во всех семьях так, это я точно знаю.
Наш кузен Шура учился с Ильей в одном классе и был ему не только братом, но и лучшим другом. Вообще мы с Шурой оба Александры, в честь общего деда, и, чтобы не путать, называть нас стали Аля и Шура. Сейчас у нас другие имена и я испытываю странное чувство, когда вновь произношу те, детские.
Они вместе постоянно зависали или у нас, или у Шуры дома, ну и я с ними, как третий не лишний, но безмолвный свидетель. Пока мы были детьми, то, конечно, играли и вместе, но в какой-то момент интересы разошлись, и я просто наблюдала за мальчишками: они то паяли рацию, то играли на басу, то просто болтали часы напролет, валяясь на диване, пока родители на работе. В эти минуты и часы мне всегда было очень комфортно и спокойно.
Поцелуй навылет
Я росла, и мои подруги росли. К Илье приходили и другие одноклассники. Вот нам с девочками по 14, парням по 16, мы сталкиваемся в коридоре над ботинками и хихикаем. Здороваемся в школе, отводим глаза и начинаем шептаться. И Илья, и его друзья были очень популярны у моих школьных подружек. Кажется, многие девчонки втирались ко мне в доверие только для того, чтобы лишний раз зайти ко мне в гости и пофлиртовать с ними.
При том, что я вела себя так же, как и подружки, но, кажется, просто имитировала какое-то взрослое поведение, внутри оставаясь ребенком. Мальчики не были для меня какой-то диковиной или желанной компанией, я же росла в их окружении, ну подумаешь. А уж то что Илья или Шура слыли красавцами, мне вообще казалось ужасно смешным, вот Том Круз вроде красивый, а это просто Илюха и Шурик.
И то ли общее лихорадочное настроение меня заразило, то ли действительно пробили биологические часы, но в какой-то момент меня проняло. И то, как это произошло, и восхитило, и ужаснуло меня. И, как выяснилось, перевернуло и определило мою жизнь.
Прошли годы, но я очень четко помню этот момент из без труда «достаю» его из памяти. Мы играли в «бутылочку» у нас на кухне. Взрослые куда-то исчезли по своим взрослым делам, была я с двумя девчонками и Илья с Шурой и еще двумя друзьями, родными братьями Зауром и Ильнуром, яркими брюнетами-дзюдоистами.
«Бутылочка» — это, конечно, много волнения и неловкости, и очень мало собственно секса. Мне выпал Заур, и мы с ним чмокнулись в щечки. Потом вообще Илья выпал, мы засмеялись и хором потребовали переход хода. А потом я выпала Шуре и почему-то все притихли. Он повел себя странно — посерьезнел, вылез со своей стороны стола, подошел ко мне. Я поднялась с табурета. Несколько секунд он просто смотрел мне в глаза, а потом наклонился и поцеловал. В ухо!
